korotkikh-psychologist.ru

Практическая мудрость: правильный способ поступать правильно

Мы, все больше разочаровываемся в социальных институтах, от которых мы зависим. Мы не можем им довериться, они нас разочаровывают. Они не могут дать нам то, что нам нужно. Эта мысль верна в отношении школ, которые не обслуживают наших детей так хорошо, как мы думаем. Это верно в отношении врачей, которые кажутся слишком занятыми, чтобы уделить нам внимание и неспешную помощь, которая нам так нужна. Это верно в отношении банков, которые неправильно управляют нашими активами. Это верно в отношении правовой системы, которая, кажется, больше заинтересована в целесообразности, чем в справедливости. Это верно для рабочего места, на котором мы выполняем работы, достигаем целей и управляем системами, но в конечном итоге чувствуем себя отключенными от движущих сил, которые в первую очередь влекли нас к нашей карьере.

И разочарование, которое мы испытываем как клиенты, часто сопровождается недовольством тех, кто предоставляет какие либо услуги. Большинство учителей хотят научить детей основам и в то же время взволновать их перспективами самообразования. Но учителя чувствуют себя беспомощными перед проблемой согласования этих целей. с полномочиями выполнять задачи по стандартизированным тестам, применять определенные методы обучения и не отставать от постоянно растущего объема бумажной работы. Никто не доволен - ни профессионалы, ни их клиенты.

Когда мы пытаемся улучшить ситуацию, мы обычно используем один из двух инструментов. Первый инструмент - это набор правил и механизмов административного надзора, которые говорят людям, что делать, и контролируют их работу, чтобы убедиться, что они это делают. Второй инструмент - это набор стимулов, которые поощряют хорошую работу, вознаграждая за это людей. Предположение, лежащее в основе тщательно разработанных правил и процедур под тщательным контролем, заключается в том, что даже если люди действительно хотят поступать правильно, им нужно сообщить, как именно. И в основе стимулов лежит допущение, что люди не будут мотивированы поступать правильно, если у них нет стимула делать это.

Мы признаем необходимость как правил, так и стимулов. Но правил и стимулов недостаточно. Они упускают что-то важное. Это то, что классический философ Аристотель называл практической мудростью. Без этого недостающего ингредиента ни правил, ни стимулов не будет достаточно для решения стоящих перед нами проблем.

Термин «практическая мудрость» звучит для современного уха как оксюморон. Мы склонны думать о «мудрости» как о противоположности «практическому». Мудрость связана с абстрактными, неземными вещами, такими как «путь», «добро» или «истина», и это прерогатива особых мудрецов.

Учитель Аристотеля, Платон, разделял эту точку зрения, согласно которой мудрость теоретическая и абстрактная, а дар лишь немногих. Но Аристотель не согласился. Он считал, что наши фундаментальные социальные практики постоянно требуют выбора - например, когда быть верным другу, или как быть справедливым, или как противостоять риску, или когда и как сердиться, - и что правильный выбор требует мудрости. 

Аристотель извлек идею практической мудрости в своей классической книге «Никомахова этика». Этика, по словам Аристотеля, не сводится в основном к установлению моральных правил и их следованию. Речь шла о выполнении определенной социальной практики, чтобы помочь хорошему другу или родителю, или врачу, или солдату, или гражданину, или государственному деятелю - и это означало выяснение правильного способа поступать правильно в определенных обстоятельствах, с конкретным человеком, в конкретное время.

Это то, что требовало практической мудрости. Этика Аристотеля была посвящена тому, что нам нужно, чтобы научиться преуспевать в нашей практике и процветать. Нам нужно было научиться определенным чертам характера, таким как верность, самообладание , смелость, справедливость, щедрость , мягкость, дружелюбие и правдивость - список, который сегодня также включал бы настойчивость, порядочность, открытость, основательность и доброту. Аристотель называл эти качества «превосходством» (arete), что часто переводится как «добродетели». Но мастерство мастера - добродетель, лежащая в основе его этики, - было практической мудростью. Без него невозможно было бы хорошо реализовать ни одну из этих других черт.

Почему «мудрость»? Почему «практичный»? Почему бы просто не следовать хорошему набору правил? Большинство опытных практикующих знают, что правила лишь ограничивают их. Посмотрим на врачей. Как врачу следует уравновесить желание проводить с каждым пациентом достаточно времени, чтобы быть внимательным, сострадательным и понимающим? Как врачу следует уравновесить желание сказать пациентам правду, какой бы сложной она ни была, с желанием быть добрым?

Врачи и учителя, пытающиеся учить и вдохновлять, или юристы, пытающиеся дать надлежащий совет и служить правосудию - не ломают голову над выбором между «правильным» и «неправильным». Общие затруднения, с которыми они сталкиваются, - это выбор между правильными вещами, которые противоречат друг другу. Хороший врач должен быть честным со своими пациентами и добрым к своим пациентам и давать им надежду, что они перенесут тяжелое лечение. Но при диагностике или лечении пациента эти цели могут противоречить друг другу, и врач должен решить, быть ли ему честным или добрым, или, что более вероятно, как уравновесить честность и доброту таким образом, чтобы это подходило для пациента.

Аристотель признавал, что подобные уравновешивающие действия требуют мудрости, а абстрактная мудрость здесь не подходит. Мудрость должна быть практичной, потому что проблемы, с которыми мы сталкиваемся, встроены в нашу повседневную работу. Это не гипотезы, которые поднимаются на курсах этики в колледжах. Это затруднения, которые должен решить любой практикующий, чтобы хорошо выполнять свою работу. Практическая мудрость сочетает в себе волю поступать правильно с умением понять, что является правильным.
Мудрость
Made on
Tilda